Пушкин в «Пророке» — это человек, которого не принимают не потому, что он противоречив, а потому что он честен. Его слово — не форма, а субстанция. Он не владеет языком, он сам становится языком. Его голос — слишком чёткий, его чувства — слишком обнажённые. Он пишет не для того, чтобы быть услышанным, а потому что иначе всё внутри него сгорит. Его стихи — это попытка хоть как-то остаться в живых среди непонимания, лжи, притворства. Он пишет не о себе, а вместо себя.

Фильм не даёт готовых образов — он создаёт пространство, где зритель сам становится участником внутренней муки. Каждый кадр — как такт стиха, каждое молчание — как признание. «Пророк» — это кино для тех, кто умеет чувствовать между строк. Здесь важны не факты, а тембр. Не события, а внутренние обвалы. Это фильм о человеке, который был слишком настоящим — и потому слишком одиноким.